Монитор "Байя" изначально назывался "Минерва" и строился в Англии по заказу парагвайского правительства. Однако ему не довелось повоевать под парагвайским флагом. Постройка "Минервы" завершилась в январе 1866 года, а к тому времени Парагвай был уже плотно блокирован и лишен возможности получать что-либо из-за границы.
Парагвайцам пришлось расторгнуть контракт, но броненосец недолго оставался бесхозным. Его тут же выкупила Бразилия и переименовала в честь одной из своих провинций.
"Байя" успешно пересек Атлантику и прибыл в Рио-де-Жанейро (на снимке запечатлен момент прибытия), а в 1867 году он уже сражался против своего первоначального заказчика, обстреливая парагвайские войска и оборонительные позиции.
Монитор имел длину 53,3 м, ширину 10 м и водоизмещение 928 тонн, мощность двух паровых машин составляла 1200 л.с., максимальная скорость - 10 узлов.
Вооружение состояло из двух 120-фунтовых орудий Уитворта во вращающейся броневой башне с механическим приводом, толщина бортовой и башенной брони - 110 мм, экипаж - 120 человек.
Бразильским флотом командовал адмирал Игнасио де Барроз. Под его руководством была разработана операция по прорыву эскадры броненосцев мимо береговых батарей Умаиты в сторону Асунсьона. Это давало возможность не только нанести удар по столице Парагвая, но и полностью отрезать от снабжения осажденный гарнизон Умаиты, который насчитывал более 5000 солдат и офицеров.
Умаита считалась наиболее сильной крепостью Парагвая, ее строительство началось еще в 1844 году и продолжалось почти 15 лет. В ней имелось 120 артиллерийских орудий, из которых 80 держали под прицелом реку Парагвай, а остальные защищали сухопутный периметр. Часть береговых батарей размещалась в кирпичных казематах с толщиной передних стен более полутора метров, а остальные стояли за земляными брустверами. Самой мощной считалась вооруженная шестнадцатью 32-фунтовыми орудиями казематная батарея "Лондрес" ("Лондон"), которой командовал английский наемник майор Хадли Таттл.
К несчастью для парагвайцев, абсолютное большинство орудий Умаиты представляло собой старинные пушки, стрелявшие чугунными ядрами и опасные лишь для небронированных судов. Среди них встречались даже отлитые еще в XVII веке. Современных нарезных орудий, способных пробить броню, было очень мало.
Дополнительным препятствием проходу вражеского флота мимо крепости являлись три толстые железные цепи, протянутые поперек реки и уложенные на понтоны. По замыслу парагвайцев, они должны были надолго задержать неприятеля, заставив его остановиться под градом снарядов береговых батарей.
Орудийный расчет одной из батарей Умаиты.
Парагвайские пехотинец и артиллерист в обмундировании времен войны 1865-70 годов. Почти все солдаты тогдашней парагвайской армии были индейцами-гуарани, которые нередко сочетали предметы своей национальной одежды с элементами военной формы.
Бразильцы знали о цепях, но они рассчитывали, что броненосцы с ходу разобьют таранами понтоны, а те утянут цепи с собой на дно.
Дата начала операции неоднократно откладывалась из-за различных поломок, но к вечеру 18 февраля все броненосцы были исправны, и адмирал Барроз решил больше не медлить. Эскадру по его приказу возглавил капитан "Тамандаре" Карлос де Карвало.
Мониторы "Пара", "Алагоас" и "Рио-Гранде" из-за своих небольших размеров вмещали очень малый запас угля - всего на сутки, а после прорыва им еще предстояло действовать неопределенное время во вражеском тылу. Поэтому бразильцы решили, что Умаиту они пройдут не своим ходом, а на буксире у более крупных кораблей. "Баррозо" взял на буксир "Рио-Гранде", "Байя" вел "Алагоаса", а "Пара" прицепили к "Тамандаре".
В 0.30 19 февраля три сцепки, преодолевая течение реки, начали огибать мыс с высоким холмом, за которым была Умаита. Расчет бразильцев на внезапность, побудивший их идти на прорыв в темноте, не оправдался. Парагвайцы уже ждали возле заряженных орудий - о приближении противника их известил шум паровых машин, слышный издалека в тиши жаркой летней ночи.
80 береговых орудий открыли огонь почти одновременно, через минуту им ответили броненосцы. Несмотря на то что на кораблях было всего 13 пушек, из которых в сторону Умаиты могли стрелять лишь девять, вскоре стало ясно, что преимущество на их стороне. Парагвайские ядра как горох отскакивали от брони, оставляя на ней лишь вмятины.
Бразильцы же стреляли фугасными снарядами, от которых в крепости начались пожары. Запылали казармы, склады, офицерские дома и сухие деревья. Удачно пущенный снаряд влетел в амбразуру батареи "Лондрес" и взорвался внутри каземата, разорвав в клочья прислугу одного из орудий.
.
Бразильские броненосцы проходят мимо охваченной пожаром Умаиты.
Картина бразильского художника Виктора Миреллеса де Лима.
И все же парагвайские артиллеристы не разбежались по укрытиям, а продолжали неравную дуэль. Кому-то из них удалось перебить буксирный канат, связывавший "Байю" с "Алагоасом". Экипаж "Байи" не рискнул вновь наводить буксир под ураганным огнем, и пятерка броненосцев ушла вперед, а "Алагоас" с неработающими машинами медленно понесло течением назад, к тому месту, откуда эскадра начинала движение.
Парагвайцы, заметив это, сосредоточили на нем огонь своих орудий в надежде утопить хотя бы один вражеский корабль. Но все было напрасно. С "Алагоаса" снесло шлюпки и мачты, однако броня выдержала все попадания. Не удалось даже заклинить башню и уже по чистому везению уцелела дымовая труба.
Тем временем слегка поредевшая бразильская эскадра, как и планировалось, пробила таранами и утопила несколько понтонов, отчего цепи, преграждавшие реку, ушли под воду. Путь был свободен, и примерно в три часа утра зарево горящей Умаиты осталось позади. И хотя судьба "Алагоаса" вызывала тревогу, капитан Карлос де Карвало был доволен, ведь на всех остальных его броненосцах не погибло ни одного матроса.
Окончание следует.
Journal information